«Вокзал для двоих» — фильм, который уже давно стал классикой. Но мало кто знает, что в основе его сюжета лежат реальные события. Мы расскажем, кто стал прообразом пианиста Платона Рябинина и почему зэки в лагере, где снимали некоторые из сцен, чуть не убили Олега Басилашвили.
Кинопоиск
Авария, суд, приговор и амнистия
Если быть точными, то в основу сюжета положены сразу две истории, произошедшие на самом деле. Первая из них случилась с известным композитором Микаэлом Таривердиевым. Как-то раз он ехал в машине, рядом сидела актриса, с которой у композитора была интрижка. В какой-то момент он позволил подруге сесть за руль. Этот легкомысленный поступок привёл к страшному ДТП, в результате которого погиб человек, переходивший дорогу. Следуя благородному порыву, Таривердиев решил защитить подругу и взял вину на себя: сказал на суде, что за рулём находился он. Получил два года колонии. Правда, попал под амнистию, так что по-настоящему «сидеть» не пришлось.
Legion-Media
Чуть не опоздал в колонию
Вторая история связана с не менее громкими именами. Поэт Ярослав Смеляков (его стихотворение «Хорошая девочка Лида» звучало в комедии Леонида Гайдая «Операция «Ы» и другие приключения Шурика) был осуждён по политической статье и отбывал срок в лагере. К тому времени условия для «политических» стали мягче — Сталина уже не было, вот-вот ожидалась амнистия. Так что за ними почти и не следили. Но всё же за неявку на утреннюю поверку ждало серьёзное наказание, вплоть до увеличения срока, как за попытку побега.
Поэт Смеляков отпросился у лагерного начальства в гости к друзьям — сценаристы Юлий Дунский и Валерий Фрид отбывали срок на поселении поблизости. Встретившись, друзья засиделись допоздна, а наутро исчезли. Пришлось из последних сил спешить на утреннюю перекличку. Когда Смеляков чуть не терял сознание от усталости, друзья тащили его на себе.
Legion-Media
«Никаких поцелуев!»
Ходили слухи, что Эльдар Рязанов очень любил работать с Олегом Басилашвили, даже взял однажды с него расписку о том, что Басилашвили обязуется сниматься в каждом фильме Рязанова. Конечно, расписка была шуточной, но, тем не менее, режиссёр старался снимать своего любимого актёра как можно чаще. Вот и «Вокзал для двоих» изначально задумывался «под Басилашвили». Прежде Олег Валерианович не был знаком с Людмилой Гурченко, их представили друг другу буквально за пару часов до начала съёмок. И надо же было так случиться, что первой сценой, которую снимали, была сцена поцелуя!
Басилашвили сразу сказал «нет». Ну не мог он целоваться с чужой женщиной, которую увидел впервые! Дошло до того, что актёр готов был отказаться вообще от съёмок в фильме. Видя, что Басилашвили упрямится (на самом деле он просто отличался скромностью и даже стеснительностью), Людмила Марковна убедила режиссёра изменить сцену. Диалог героев переписали, поцелуй убрали. А к окончанию съёмок, когда их герои уже успели пережить многое, Гурченко и Басилашвили сделались не просто друзьями, а практически родными людьми.
РИА
Разбитые колени
Очень тяжело далась актёрам финальная сцена — когда их герои, изнемогая, бегут, а потом буквально ползут по заснеженной дороге. Лишь бы успеть, лишь бы не опоздать, хоть полком, но добраться вовремя… Они изнемогали по-настоящему — надо было торопиться, так как зима заканчивалась, и этот снежный морозный день мог стать последним зимним днём. Бежали, спотыкались, падали, поднимались, снова бежали, поддерживая друг друга. Перед ними на санках везли оператора с камерой — в санки впряглась чуть ли не вся съёмочная группа. Всем было тяжело. Но, пожалуй, труднее всего пришлось Гурченко. Хрупкая актриса, падая раз за разом на лёд и снег, так разбила колени, что потом пришлось долго лечить их.
Недовольные зеки
Досталось на съёмках и Басилашвили. Почти месяц он буквально жил в колонии, среди зэков, находился там день и ночь. Зэки сразу невзлюбили чистенького, сытого, благополучного артиста, пытающегося изобразить одного из них. Озлобленные заключённые старались делать «мелкие пакости»: то толкнут, то обругают, то по ногам ударят исподтишка. Олег Валерианович терпел, а чтобы наладить контакт, делился с зэками продуктами. Один из заключённых даже вызвался ему помочь: объяснял, как надо держаться, как себя вести, какие слова говорить, чтобы получилось достоверно. И Басилашвили отблагодарил своего «консультанта», увековечив его фамилию: в сцене, когда Вера будит опоздавшего Платона, он, ещё не проснувшись, бормочет: «Онофренков, кончай!»
Каннский кинофестиваль
Но все эти лишения, боль в разбитых коленях, издевательства зэков, изнуряющая зимняя дорога,— всё это не было напрасным. Фильм получился настолько пронзительным и трогательным, что его вот уже много лет пересматривает вся страна. Сразу после премьеры Людмила Гурченко получила звание народной артистки СССР. Журнал «Советский экран» провёл опрос и назвал «Вокзал для двоих» лучшим фильмом года. Правда, пришлось пережить и унижения на Каннском кинофестивале, где фильм Рязанова был представлен на основной конкурс.
РИА
Так совпало, что в те дни весь мир говорил о «шпионском скандале», разразившемся между СССР и Францией. В Каннах, посреди нарядной западной публике, наши артисты сидели в «безвоздушном пространстве» — рядом с ними оставались пустые кресла, никто не хотел общаться с «проклятыми советскими». Как бы там ни было, всё это давно позади, а фильм останется с нами ещё надолго.